Для переходного периода российских реформ характерна нестабильность общесоциальных условий, которая проецируется и на криминальную ситуацию, в частности на преступность молодежи. Состояние и динамика преступности свидетельствуют о нарастании негативных процессов в подростковой среде. Уровень преступности подростков, если иметь в виду ее реальные масштабы, в среднем, по оценкам специалистов, в 4–8 раз выше, чем показатели зарегистрированной преступности, а по некоторым видам посягательств «ножницы» еще более значительны. Следовательно, социальная значимость, мера общественной опасности преступности подростков гораздо более высока, чем об этом можно судить по цифрам статистики¹.

Это дает основание констатировать тот факт, что в России в настоящий момент имеет место достаточно сильная концентрация криминогенных факторов, что открывает дорогу к скольжению к максимально высокой степени криминализации общества. Экстремизм в поведении человека и социальных групп — явление, свойственное каждой исторической эпохе, не поддающееся, вероятно, полному искоренению. Но степень и острота проявления экстремистских настроений обусловлены социальными и экологическими трансформациями, ослаблением уровня целостности общества.

Распространение политического экстремизма в России стало одной из острейших проблем. Увеличивается количество преступлений, поднимается уровень насилия, его проявления становятся все более жестокими и профессиональными. Особое место в этом ряду занимает экстремистское поведение молодежи, связанное с совершением действий насильственного характера по политическим мотивам.

Экстремистское поведение молодежи — одна из наиболее актуальных социально-политических проблем. Состояние, уровень, динамика политического экстремизма молодежи в России широко обсуждаются средствами массовой информации и в специальной литературе, выпускаются аналитические сборники².

Молодежь рассматривается как большая социальная группа, имеющая специфические социальные и психологические черты, наличие которых определяется возрастными особенностями молодых людей и тем, что их социально-экономическое и общественно-политическое положение, их духовный мир находится в состоянии становления. В современной научной литературе к этой группе обычно относят (в статистике и социологии) людей в возрасте от 15 до 30 лет. Молодежь, определяя свой жизненный путь, решает конфликтные ситуации, исходя из сопоставления возможных вариантов, если учесть, что для молодежного возраста характерными являются: эмоциональная возбудимость, неумение сдерживаться, отсутствие навыков в разрешении даже несложных конфликтных ситуаций, то все указанное выше может привести к совершению девиации.

Проблема агрессивного и экстремистского поведения молодежи становится все более актуальной в условиях российской действительности. Элементы экстремистского поведения молодежи формируются на фоне деформации социальной и культурной жизни общества. В перечень основных причин роста экстремистского поведения молодежи исследователи склонны включать следующие: социальное неравенство, желание самоутвердиться в мире взрослых, недостаточную социальную зрелость, а также недостаточный профессиональный и жизненный опыт, а следовательно, и сравнительно невысокий (неопределенный, маргинальный) социальный статус.

Молодежный экстремизм как явление последних десятилетий, выражающееся в пренебрежении к действующим в обществе нормам поведения или в отрицании их, можно рассматривать с различных позиций. Молодежь во все времена была подвержена радикальным настроениям. В силу возрастных ее свойств даже в спокойные в политическом и экономическом плане времена количество радикально настроенных людей среди молодежи всегда выше, чем среди остального населения.

Молодежи свойственна психология максимализма и подражания, что в условиях острого социального кризиса является почвой для агрессивности и молодежного экстремизма. Развитие политического экстремизма молодежи представляет особую опасность даже не потому, что детская подростковая и молодежная преступность заметно возросли, а потому, что это связано с развитием «анормативных» установок в групповом сознании молодого поколения, что влияет на ценности, предпочтительные образцы поведения, оценки социального взаимодействия, т.е. в широком смысле связано с социальной и политической культурой российского общества в ее проективном состоянии. К сожалению, формирование первого поколения новой России происходило в основном в условиях негативной социально-экономической ситуации 90-х годов ХХ в., что создало предпосылки маргинализации значительной части молодежи, девиации ее поведения, включая политический экстремизм.

Специальный анализ проблемы показывает, что экстремизм в России «молодеет», наиболее часто совершают преступления молодые люди в возрасте 15–25 лет. Молодежь также чаще совершает преступления агрессивного характера. По статистике, основная масса таких тяжких преступлений на политической почве, как убийство, нанесение тяжких телесных повреждений, разбой, терроризм, совершается лицами до 25 лет. Важно учитывать, что в настоящее время молодежный экстремизм растет более высокими темпами, чем преступность взрослых³.

Эти процессы приобретают особое значение в контексте проблем социальной безопасности российского общества, вызванных действиями экстремистов, и ведущих к физической и духовной деградации, разрушению личности, этноса, общества, государства. Поскольку активизация политического экстремизма молодежи в настоящее время представляет серьезную опасность для российского общества, она должна быть глубоко и всесторонне изучена, в том числе средствами политологического познания, как явление, требующее общественного: политико-правового, административно-управленческого и социокультурного противодействия.

Экстремистское движение как тип девиации представляет собой сложный социально-политический феномен, имеющий тенденцию к саморазвитию. Появление его обусловлено наличием целого ряда социально-экономических и социокультурных факторов, тесно взаимодействующих между собой. В то же время отсутствие одного или нескольких из этих факторов значительно препятствует распространению экстремистских настроений и резко снижает воздействие экстремистской идеологии на этнонациональный менталитет и социокультурную деятельность. В отечественной научной литературе понятие политического экстремизма предусматривает насильственные действия, направленные на изменение политического строя, проводимой правительством государства политики. Иногда его условно подразделяют на «левый» и «правый», однако мы полагаем, что подобное деление далеко не исчерпывает все формы политических экстремистских проявлений. Так, например, деятельность бандформирований в Чечне трудно подвести под такую классификацию. Идеология некоторых зарубежных экстремистских организаций сочетает в себе элементы как «левацких», псевдомарксистских теорий, так и ультрарационалистических концепций.

Проблема девиации в политической сфере, а также явлений социальной апатии и аномии в целом нова. Она, во всех ее аспектах и формах взаимосвязи, традиционно являлась наиболее острой и злободневной для России. Для наиболее полного и наглядного представления об этом специфическом социальном феномене, имеющем свои исторические и социокультурные корни еще в дореволюционной России и сохранившем свою основу, как на социально-экономическом, так и на духовно-нравственном уровне, в советский период развития нашего общества, необходимо рассмотреть взаимодействие репрессивных и толерантных начал по отношению к представителям так называемых девиантных и делинквентных групп. Следует отметить, что официальный перечень девиаций и лиц с определенными отклонениями от некоей стандартизированной нормы был составлен таким образом, чтобы представить их как своеобразные эмоционально-психологические «мишени» для массового сознания, причем как для целиком традиционалистического, так и для переживающего модернизационные стрессы.

Традиционно в России существовали такие социальные явления, как нищенство и бродяжничество, которые осуждала официальная идеология и мораль, а правовые институты и организации активно преследовали или стремились изолировать. Сегодня эта проблема стоит как никогда остро, и нам давно следует понять, что одними только репрессивными мерами мы не сможем ликвидировать данное явление, имеющее глубокие социально-экономические и социокультурные корни, напротив, в ряде случаев, отвергнутые официальными властными структурами, эти люди как раз и нуждаются в наибольшей степени в социальной защите со стороны общества, особенно когда это касается подрастающего поколения, имеющего порой весьма отличные от официально признанных потребности, интересы и устремления. Следует отметить, что для значительной части населения современного российского общества маргиналами и девиантами выступают также представители различных религиозных сект и объединений, оценка которых в массовом сознании современного общества зачастую носит явно негативный оттенок. Проникновение некоторых атрибутов западной культуры на российскую почву ознаменовалось появлением во многих городах различных неформальных молодежных организаций, создавших на сегодняшний день весьма разветвленную и устойчивую субкультуру, которые также зачастую выступают как девианты по отношению к сложившимся социокультурным стандартам и стереотипам⁴.

Кризисные процессы в разных сферах общественной жизни, обостряя имеющиеся противоречия, не только порождают криминализацию в сферах рыночного хозяйства, но и интенсивно проникают в политику, деформируют систему власти, усиливают политическую девиантность значительных слоев населения, охваченных процессами люмпенизации и маргинализации, что и создает объективные предпосылки преступной и экстремистской деятельности молодежи.

Необходимо более глубоко проанализировать природу и сущность девиантного поведения молодежи, которое традиционно в социологии отождествляется именно с негативными формами девиации молодежи и даже с чисто криминогенными актами. Девиантное поведение — один из сложнейших аспектов жизни современного общества. Он формируется под влиянием многоплановых процессов и явлений, происходящих в политической, экономической, социальной сферах. Действие этих факторов может влиять на фактическую распространенность асоциального поведения, усиление социальной патологии, высокие темпы юношеской преступности, экстремизма, наносит огромный материальный и моральный ущерб обществу. Поэтому установление причин антиобщественного поведения, преступности, поиски путей борьбы с ними имеют важное значение.

В социологии девиантность в самой общей форме принимается как отклонение от общепринятых норм поведения. Понятие «девиация» как неологизм появилось в социальной мысли ХХ столетия в начале 1960-х годов для объяснения сущности неконвенциального поведения и социальных проблем, выходящих за рамки системы криминального права. Девиация включает преступность, но также это понятие применяется для обозначения наказуемых нарушений социальных правил, норм, установок.

В общей теории социальной девиации представлены разные, порой взаимоисключающие точки зрения и подходы, отражающие сложную взаимосвязь социальных, экономических, политических, психологических и прочих факторов. Большинство концепций соответствует трем основным моделям — психогенной, социогенной и регулятивной. При этом сами западные специалисты признают, что такое сложное социальное явление, как девиантное поведение, не может быть полностью объяснено с позиции социологии, психологии, биологии или политологии и поэтому считают целесообразным его изучение на основе мультипарадигмы, в которую входят социально-экологическая теория, теория дифференцированной связи, аномии, субкультур, отчуждения, стигматизации, нейтрализации, «дрейфа» и молодежных контркультур.

В западной социологии социальная девиация рассматривается, как правило, в широком социальном контексте, как естественный продукт развития социальной структуры. Применительно к молодежи речь идет о специфических для этой возрастной группы социально-психологических аномалиях, проявляющихся в правонарушениях несовершеннолетних, формировании молодежных делинквентных субкультур, группировок асоциальной направленности, об особенностях поведения подростков в школе, семье, на производстве и в свободное время, о выявлении причин слабой адаптации молодых людей к устоявшимся социальным нормам, культурным традициям и социальным условиям бытия.

Понятие «отклоняющееся (девиантное) поведение» в западной социологии трактуется весьма широко: сюда попадают все виды поведения, не вписывающиеся в устоявшуюся в каждом конкретном обществе систему права, морали, политики, экономики. Оно включает делинквентное и преступное поведение, а также так называемые социальные пороки (алкоголизм, самоубийство, азартные игры, богемные стили жизни) и прочие деяния, не подвергающиеся уголовному наказанию.

В. Фокс считает, что отклоняющееся поведение — это правовое определение недопустимого поведения индивида или группы, которое существенно отклоняется от ожидаемого и тем самым нарушает нормальное функционирование общества или традиционные представления и чувства. По мнению П. Роуча, социальные девиации — это процессы, отражающие высвобождение скрытых антисоциальных влечений, присущих всем людям. Д. Матца считает, что отклоняющееся поведение представляет собой акты поведения, нарушающие нравственные и юридические нормы. В дефиниции, предложенной А. Коэном, значится, что под отклонением понимается не только преступное или асоциальное деяние, но и любое поведение, нарушающее общепринятые нормы и правила. Таким образом, девиантное поведение рассматривается в западной науке как отклонение от социальных стандартов и ожиданий, которое наносит ущерб обществу и включает широкий круг деяний — от хулиганского поступка до полной социальной патологии политического экстремизма, радикализма и терроризма⁵.

В целом в западной социологии сложилось представление о том, что глобальной причиной развития отклоняющегося поведения молодежи в современном мире является дезорганизация как неотъемлемая составная часть значительных социальных изменений, охвативших общество под воздействием модернизации. Эти изменения обусловлены индустриализацией и урбанизацией, которые привели к кризису социализации, распаду семьи, массовой миграции сельской молодежи, попадающей в криминогенные условия крупных городов, психологическим стрессам и другим факторам социальной девиации. Стремление молодежи найти нетрадиционные формы выхода из кризисной ситуации рассматривается как глобальный социокультурный процесс коллективного решения сложных проблем, являющихся социальными последствиями модернизации.

Следует различать два вида девиантного поведения: созидательной и разрушительной направленности. Основным критерием определения характера девиантного поведения является не форма его реализации, в частности наличие атрибута насилия, а уровень справедливости перераспределения источников пополнения жизненной энергии. Агрессивный вид девиации как в прямой, так и в смещенной форме нацелен на преодоление фрустрации путем неадекватного в сложившейся ситуации перераспределения социальных благ, достижения цели без учета интересов окружающих людей, несправедливое решение проблемы в пользу одной из взаимодействующих сторон за счет ухудшения адаптационных условий другой. Агрессивный характер поведения обусловливается не только воспитанием, но и характером поведения взаимодействующей стороны. Смещенный вид агрессии свидетельствует о недостаточном для преодоления фрустрации энергетическом потенциале человека.

Девиантное поведение деструктивной направленности — совершение человеком или группой людей социальных действий, отклоняющихся от доминирующих в социуме (отдельной социальной группе, страте) социокультурных ожиданий и норм, общепринятых правил выполнения социальных ролей, влекущих за собой сдерживание темпов развития общества: разрушение энергетического потенциала отдельных личностей и общества в целом. Разрушительную (асоциальную) девиацию нельзя отождествлять только с преступностью. Преступность — поведение, уголовно наказуемое, запрещенное законом, и является лишь одной из форм данного вида девиантного поведения.

Основными источниками молодежного экстремизма в России являются прежде всего социально-политические факторы: кризис социально-политической и экономической системы; социокультурный дефицит и криминализация массовой культуры; распространение социальных проявлений «ухода из жизни»; отсутствие альтернативных форм проведения досуга; кризис школьного и семейного воспитания. Все это позволяет утверждать, что основной круг проблем, с которыми приходится иметь дело молодежи в России, лежит в сфере конфликтных отношений, прежде всего в семье и в отношениях со сверстниками. Большую роль также играют личностные факторы, такие, как деформация системы ценностей, «нездоровая» среда общения, преобладание досуговых ориентаций над социально полезными, неадекватное восприятие педагогических воздействий, отсутствие жизненных планов.

В России в последнее время четко обозначилась национал-экстремистская, крайне левая и крайне правая, этноконфессиональная и сепаратистская основы политического экстремизма. Также необходимо отметить, что хотя проявление экстремистских акций на различных основах имеют разные особенности проявления, их объединяет использование экстремальных форм насилия для усиления агрессивности окружающей среды. Так, криминальный экстремизм стремится навязать молодежи нормы поведения, базирующиеся на брутальности, вандализме, жестокости и агрессивности. Часть молодых людей воспринимает насилие как особую ценность, жизненную стратегию в обществе риска, и сама становится субъектом насилия, жертвой преступных сил, встает на путь преступности и экстремизма.

Включаясь в общество с устоявшейся социальной и ролевой структурами, молодые люди стремятся интегрироваться в ту или иную социальную группу и обрести в ней желаемую статусную позицию. По мере осознания своего статуса у них возникает потребность в его повышении. Однако реализация подобной потребности часто наталкивается на множество порой непреодолимых препятствий. Неудивительно, что между молодежью и обществом на всех его уровнях возникают противоречия по поводу запросов и ожиданий, прав и обязанностей, интересов и возможностей их реализации.

В условиях социальной неопределенности вероятность и риск обострения этих противоречий, возникновения и расширения социального конфликта стремительно повышаются. При этом спонтанные попытки со стороны власти «навести порядок» без овладения ситуацией в целом лишь усиливают неопределенность, продуцируя новые риски, влияющие на молодежь. Одновременно с обострением конфликтов в обществе риска заметно снижаются шансы для их позитивного решения. Такое общество скорее столкнется с эскалацией конфликта и с переходом его в крайнюю форму конфронтации.

Если для одной части молодежи средством активного самоутверждения служат иногда преступления, то для других оказывается предпочтительнее «уход» от чужого, непонимающего и непонятного мира в алкоголь, наркотики или же добровольный уход из жизни. Потребление алкоголя и наркотиков, суицидальное поведение — это формы ретритизма, ухода от социальной действительности и неумения (нежелания) приспособиться к ней одобряемыми обществом способами.

Таким образом, быстрые радикальные социальные перемены привели к тому, что почти все субъекты общественной жизни утратили свою прежнюю идентификацию; социальные институты, занимающиеся социализацией подрастающего поколения, находятся в состоянии социальной дезорганизации; культурные ценности, нормы, социальные взаимосвязи отсутствуют, ослабевают либо вообще противоречат друг другу. В таких условиях резко снижается эффективность успешной социализации молодежи. И как следствие — устойчивая тенденция к увеличению девиации в их поведении. Этим же объясняется рост в молодежной среде девиантных явлений, таких, как помолодевший экстремизм, растущее число самоубийств, наркомании и делинквентности. К сожалению, девиантные проявления вообще и среди молодежи в частности не ограничиваются рассмотренными формами. Можно было бы говорить о «дедовщине» в армии, о вандализме, о нарушении нравственных и иных социальных норм, о проституции. Ясно, например, что среди проституток преобладают молодые женщины. По достоверным данным, реальная доля несовершеннолетних выше, чем это удалось выявить в процессе вышеназванных исследований, и приближается к 20%. Не исключен прогноз, согласно которому несовершеннолетние все больше будут втягиваться (и уже втягиваются) в сферу организованной преступности, деятельность экстремистских группировок, подготовку терактов; дома и школы могут превратиться в зоны «боевых действий» с применением огнестрельного оружия. Статистика свидетельствует, что ежегодно более 50 тысяч детей покидают свои дома из-за физического и сексуального насилия, около 75 тысяч попадают на скамью подсудимых и оказываются в местах лишения свободы, 5 тысяч становятся бездомными, 3 тысячи кончают жизнь самоубийством, 12 тысяч совершают суицидальные попытки, 75–80% несовершеннолетних преступников становятся рецидивистами, а около 2 тысяч детей ежегодно убивают своих родителей⁶.

К причинам роста девиаций среди несовершеннолетних следует отнести: бесконтрольность продажи спиртных напитков и даже детям, алкоголизм и насилие в семьях, коммерциализацию центров досуга, видеотек, игровых залов, что толкает молодежь на совершение корыстных преступлений с целью заполучить деньги. Актуальной остается проблема занятости. Каждое третье преступление совершается нигде не работающими и не учащимися подростками. Оставшись вне стен учебного заведения и вне трудового коллектива, несовершеннолетние быстро находят «место работы» в криминальных структурах, чаще в сфере экстремизма.

Необходимо также отметить, что в сегодняшней России часть экстремистских образований включает в себя неорганизованную молодежь. Отсутствие занятости общественно полезным трудом, нахождение в стороне от активной воспитательной работы сказались на большом удельном весе этой социальной группы в организованной системе политического экстремизма. По причине недостаточного жизненного опыта, плохого знания особенностей политической борьбы, правовой безграмотности эта категория граждан становится слепым исполнителем указаний опытных экстремистов. Именно эта категория чаще всего осуществляет крайне насильственные посягательства на конституционные права других граждан. Ухудшение материального положения, снижение уровня обеспеченности малоимущих слоев населения при неизменности политики руководства страны может привести к социальному взрыву.

Проведенные исследования показывают, что в глазах значительной части подростков и молодых людей организованная преступность воспринимается как естественная часть нашего общества и за ней признается право на существование. Организованная преступность умело привлекает на свою сторону молодежь, прежде всего тем, что зачастую берет на себя те социальные и экономические функции, от которых самоустранилось государство. Искусственно созданные организованной преступностью официальные коммерческие структуры обеспечивают наемным работникам, предпринимателям малого и среднего бизнеса, сотрудничающих с ними, реальные экономические и социальные выгоды — ссуду, кредиты, зарплату, рабочие места (например, только охранниками сегодня служат около 400 тыс. молодых людей). Многие молодые люди уверены (около 40%), что в России сегодня произошло сращивание власти, бизнеса и криминала и на этой основе возникла новая российская элита. Серьезно подорвано доверие к органам власти правопорядка, которые, по мнению значительной части молодежи (53%), погрязли в коррупции. Все это разлагающе действует на молодое поколение⁷. Приведенные данные свидетельствуют о нарастании негативных процессов в молодежной среде.

Литература

1. Подростковая преступность в России. М., 2003.
2. Преступность и правонарушения (1999–2003 гг.). Статистический сборник. М., 2004.
3. Сергеев С.А. Контркультурная политическая оппозиция в современной России // Социально-гуманитарные знания. 2005. № 3.
4. Социология молодежи / Под ред. В.Н. Кузнецова. М., 2005.
5. Цена ненависти. Национализм в России и противодействие расистским преступлениям. М., 2005.
6. Шегорцов А.А. Как рождается экстремизм молодежи. М., 1990.
7. Козлов А.А. Молодежный экстремизм. СПб., 1996.
8. Ентелис Г.С., Щипанова Г.Д. Протестный потенциал российской молодежи. М., 1999.
9. Молодежь и общество на рубеже веков. М., 1999.
10. Чупров В.И., Зубок Ю.А., Уильямс К. Молодежь в обществе риска. М., 2001.
11. Политический экстремизм и его профилактика у студенческой молодежи. Ростов-на-Дону, 2003.
12. Weir D. Crime in the City: Takeovers and Working Overs. Glasgow, 1989.