Современное правовое регулирование делинквентного поведения несовершеннолетних с учетом присущих им возрастных и социально-психологических особенностей осуществляется посредством специфических норм, содержащихся в административном, уголовном, уголовно-процессуальном и уголовно-исполнительном законодательстве.

Выделение специальных норм, распространяющихся только на несовершеннолетних, обусловлено особым вниманием к ним законодателя, стремящегося обеспечить целенаправленное правовое воздействие на индивидуально определенную группу лиц для достижения максимального положительного эффекта. Такой конечный результат становится возможным лишь при условии взаимодействия карательно-поощрительного комплекса норм материального и процессуального содержания, создающего благоприятные предпосылки для сбалансированного и последовательного их применения на практике.
Административное и уголовное законодательство своей особой задачей признает и предупреждение преступлений среди несовершеннолетних и их социальную защиту, утверждая тем самым общепревентивное значение правовой системы. Факт несовершеннолетия ориентирует административное и уголовное законодательство на максимальный учет общевозрастных особенностей подростков, на сокращение объема наказания и компенсацию его мерами педагогического характера. Административные меры ответственности имеют воспитательное и предупредительное значение. Они дают возможность подростку реально почувствовать, что его ждет в случае совершения преступления и назначения уголовного наказания. Мы придерживаемся мнения ученых, которые предлагают расширить систему мер административных взысканий. Н.В. Валуйсков¹ предлагает отменить запрет на назначение несовершеннолетним административного ареста. По нашему мнению, можно назначить данный вид административного наказания только после создания необходимых условий содержания несовершеннолетних под арестом отдельно от взрослых преступников.

Рассматривая меры административно-правового принуждения, А.В.Лапшин² полагает, что доставление и содержание являются разновидностью задержания, а осмотр и досмотр граждан представляют собой составные части изъятия. И данные меры, применяемые сотрудниками подразделений милиции при пресечении правонарушений несовершеннолетних, не должны отличаться от мер, применяемых к взрослым. При этом личный осмотр несовершеннолетних, принудительный осмотр их вещей должен именоваться досмотром. С нашей точки зрения, процедуры применения данных мер должны содержать дополнительные гарантии обеспечения прав и законных интересов несовершеннолетних. По результатам исследования Н.П. Мелешко³, самыми неэффективными мерами административного воздействия на несовершеннолетних правонарушителей в плане предупреждения их последующего преступного поведения оказались штраф и направление правонарушителей в специальные учебно-воспитательные учреждения. Штраф в основном накладывается на несовершеннолетнего, но взыскивается с родителей. Происходит переложение ответственности, и несовершеннолетний в этом случае остается фактически безнаказанным. То же самое касается другого наказания: по полученным данным, 89% подростков, направлявшихся в специальные профессиональные училища для правонарушителей, позже совершали преступления и были осуждены к лишению свободы. Особенно неэффективным является условное направление в специальные учебно-воспитательные учреждения, оставляя несовершеннолетнего безнаказанным, хотя применяется оно в основном за наиболее тяжкие правонарушения.

Но в основном исследования по вопросу эффективности административных мер показывают, что действующая система взысканий, применяемых к несовершеннолетним за совершение правонарушений, обладает многими возможностями для исправления оступившихся подростков, удерживая их от совершения преступлений. Нужно только при назначении их избирать правильную меру. Неисправимость некоторых подростков – это во многом результат несвоевременности, недостаточности, бессистемности профилактической работы, недостаточного использования возможностей общевоспитательного и специализированного воздействия на них.

Особенность применения административно-принудительных мер к несовершеннолетним заключается в том, что характер и сила их взаимодействия, с одной стороны, должны соизмеряться с потребностями административно-юрисдикционной защиты соответствующих общественных отношений, а с другой – поощрять процесс изменения поведения, помогая подростку почувствовать ответственность за свои поступки и понять, как они отражаются на других⁴.

В вопросах привлечения к уголовной ответственности несовершеннолетних закон также проявил гибкость, акцентируя внимание на их уголовно-правовой защите. В нем указано на недопустимость применения уголовного наказания к несовершеннолетним, виновным в совершении преступлений, не представляющих большой общественной опасности, при условии, если их исправление и ресоциализация могут быть достигнуты путем применения принудительных мер воспитательного воздействия.

В уголовном законе впервые вводится положение, указанное в ч.3 ст. 20 УК РФ, получившее в уголовно-правовой науке название возрастной вменяемости (ч.3 ст. 20). Согласно данной норме не подлежит уголовной ответственности несовершеннолетний, достигший возраста, с которого наступает уголовная ответственность, который, вследствие отставания в психическом развитии в момент совершения общественно опасного деяния, не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими. Данное положение касается умственно отсталых подростков, интеллектуальное развитие которых не соответствует возрасту.

Эта уголовно-правовая норма противоречит позиции субъективного вменения, на которой построены уголовно-правовые нормы, содержащиеся в ст.ст. 19–22 УК РФ. В результате наличие по существу единого юридического критерия в нормах, закрепленных в ч.3 ст.20 и ст.22 УК РФ, предполагает совершенно различные правовые последствия. Такой подход нарушает общую законодательную конструкцию уголовно-правовых норм и препятствует правовому регулированию послепреступного поведения несовершеннолетних. Устранению указанного препятствия, по мнению В.А.Авдеева⁵, может способствовать использование общей формулы юридического критерия невменяемости при обнаружении отставания в психическом развитии подростка, не связанном с психическими расстройствами. Тогда основанием для освобождения несовершеннолетнего от уголовной ответственности становится его способность к осознанно-волевому поведению, что исключает половинчатость нормы, содержащейся в ч.3 ст.20 УК РФ, которую логичнее отнести к категории невменяемости. Не можем согласиться с позицией автора, учитывая, что отсталость в психическом развитии – не болезнь, и она может быть преодолена посредством создания социально-педагогических и социально-психологических условий.

Следует согласиться с мнением ученых, предлагающих распространить ч. 3 ст. 20 УК РФ на всех несовершеннолетних, не могущих в полной мере сознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вне зависимости от факторов этого ограничения. В зависимости от факторов этого ограничения важно предусмотреть формы воздействия, снижающие социальную опасность субъекта общественно опасного деяния и обеспечивающие соответствующую профилактику: принудительные меры медицинского характера или социальные меры улучшения процесса психического развития несовершеннолетнего.
Отсутствие каких-либо законодательно предусмотренных мер, снижающих социальную опасность несовершеннолетнего, освобожденного с применением ч. 3 ст. 20, является одним из пробелов в институте уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних. Несовершеннолетний, в отношении которого принято экспертное решение о применении ч. 3 ст. 20 УК РФ, не подлежит уголовной ответственности и в связи с этим к нему невозможно применить даже меры принудительного воспитательного воздействия (ст. 90 УК РФ). По мнению М.И. Морозова⁶, такой субъект обычно является социально опасным, и поэтому недостаточно в этом случае просто освободить подростка от уголовной ответственности и поставить его на учет в правоохранительных органах.

На наш взгляд, в таких случаях в отношении указанного контингента должны быть введены нормы, позволяющие либо временно изолировать несовершеннолетнего от его микросреды (спецшкола, спецучилище), либо обеспечить специальный воспитательный контроль и наблюдение. Для этого необходимо создание особой службы, задачей которой являлась бы социальная адаптация, ресоциализация и реабилитация несовершеннолетних, профилактика правонарушений.

Некоторые авторы считают допустимым субъективный подход законодателя. С точки зрения Ю.А. Денисова⁷, рубеж этот на современном уровне развития науки определяется достаточно условно, так как не выработаны надежные критерии отграничения детства от социальной зрелости. И по утверждению Л.В.Боровых⁸, наиболее подвижным, изменчивым и с точки зрения законодательной техники трудно фиксируемым является возраст уголовной ответственности. В ряде работ при описании поведения несовершеннолетних центр тяжести переносится на возрастную незрелость и на чуть ли не автоматическую зависимость поведения подростка от влияния микросреды⁹. По мнению О.Д. Ситковской¹⁰, такой подход оправдывает себя при разработке проблем профилактики, но он неприменим при психологическом обосновании нижней возрастной границы уголовной ответственности, так как она предполагает наличие определенной зрелости, включая способность к сознательному избирательному поведению. Как отмечает З.А.Астемиров, уголовная ответственность должна иметь своей основой определенный уровень правового сознания, выработанного наряду и на основе нравственного сознания личности. В этом смысле правовое сознание должно иметь своим содержанием понимание лицом общественной опасности определенного поведения, тех или иных конкретных поступков и действий, их недозволенности и предосудительности с точки зрения общественной, общегосударственной оценки¹¹.

Представляют особый интерес возрастные параметры, определенные ст.20 УК (16 и 14 лет). Понимание запретности и наказуемости преступлений, а также способность к сознательно-волевому контролю своих поступков формируются у ребенка значительно раньше, как отмечают некоторые ученые¹². В последние годы в уголовно-правовой и криминологической литературе все чаще высказываются мысли о снижении возраста уголовной ответственности. Следует согласиться с мнением Н.В.Валуйскова¹³ о необходимости учета не только способности подростков этого возраста к осознанию общественной опасности совершенных ими деяний и руководству ими, но и возможности достижения мерами уголовно-правового воздействия целей исправления этих лиц и предупреждения совершения ими преступлений при приятии такого решения на законодательном уровне.

И в административно-правовой науке ученые предлагают изменить возраст наступления административной деликтоспособности. Е.Ю. Корчагина¹⁴ отстаивает позицию, что установление минимального возраста административной ответственности с 16 лет является наиболее обоснованным, поскольку соответствует уровню психофизического и социального развития личности, а также межотраслевым категориям, характеризующим правовое положение несовершеннолетних, и в силу этого позволяет сформировать особую подотрасль делинквентного права для данной категории правонарушителей, которая могла бы стать юридической основой ювенальной юстиции в России.

Границы уголовной ответственности – 14 лет (нижняя) – 18 лет (верхняя) носят в определенной степени условный характер, хотя и связаны с требованиями возрастной психологии и уголовной политики. Надо учитывать и то, что до достижения возраста уголовной ответственности несовершеннолетние совершают значительно большее (в 6–8 раз) число общественно опасных действий, аналогичных по объективной стороне различного вида преступлениям. Поэтому, учитывая данное обстоятельство, считаем целесообразным снижение нижней возрастной границы уголовной ответственности до 12 лет за совершение некоторых преступлений, указанных в ч. 2 ст.20 УК РФ.

Установление ст. 20 УК РФ более высокого возраста в сравнении с тем, когда у человека впервые появляется способность к регулированию поведения, объясняется общегуманными соображениями. Несправедливо и негуманно квалифицировать в качестве преступных деяния малолетнего, подвергать его уголовному преследованию и наказанию. Как правильно отмечает З.А. Астемиров, «произвольное возложение ответственности не может дать ожидаемого результата. Ответственность, как социальная форма воздействия на поведение людей, как инструмент регулирования отношений людей в обществе может быть обоснованной и эффективной лишь в том случае, если она соответствует социальной сущности и зрелости человека и устанавливается с учетом процесса развития и формирования личности»¹⁵. Поэтому, привлекая несовершеннолетнего к уголовной ответственности с 12 лет, необходимо устанавливать другие виды наказаний, связанные с мерами воспитательного характера (помещение его в специальное воспитательно-образовательное учреждение, защищая его от неблагоприятной среды), с целью социальной защиты самих преступников, с целью их ресоциализации. Согласно Федеральному закону «Об образовании» для подростков с девиантным (общественно опасным) поведением, достигших возраста одиннадцати лет, нуждающихся в особых условиях воспитания и обучения и требующих специального педагогического подхода, создаются специальные учебно-воспитательные учреждения, обеспечивающие их медико-социальную реабилитацию, образование и профессиональную подготовку. Направление таких подростков в эти образовательные учреждения осуществляется только по решению суда.

Социально-психологические особенности несовершеннолетних настолько существенны, что применение к ним требований общих начал назначения наказания корректируется рядом специальных норм, регулирующих назначение наказания несовершеннолетним. Научные исследования в области педагогики и психологии свидетельствуют о незавершенности процесса формирования личности к 14–17 годам. Динамичное развитие волевых качеств, ярко выраженное стремление к самоутверждению, повышенная эмоциональность, отсутствие опыта и необходимых знаний препятствуют созданию устойчивой системы ценностей, представлений и принципов, оказывающих влияние на выбор форм и линии поведения.

Оперируя биологическими, социальными и психологическими этапами развития личности, дисциплины поведенческого цикла вводят понятие «психологического возраста», предопределяющего возрастные рамки уголовной ответственности несовершеннолетних. Юридические границы несовершеннолетнего возраста объясняются возможностью подростком осознавать антисоциальный характер отдельных поступков к 14 годам, осмысливать поведение как асоциальное на рубеже 16 лет и полностью осознавать свою вину лишь к 18 годам. Учет этих особенностей приобретает особую значимость при оценке государством в лице правоприменительных органов степени общественной опасности преступления и личности виновного.