В настоящее время социально-экономическая ситуация в Российской Федерации характеризуется высокой динамичностью и резкой дифференциацией социально-экономических показателей от региона к региону. На этом фоне такой важный показатель, как уровень преступности несовершеннолетних, может различаться в несколько раз или в несколько десятков раз. Поэтому в сложившихся условиях особенно актуальным становится исследование делинквентного поведения несовершеннолетних в региональном разрезе.

Анализ свидетельствует о примерно равной доле преступности несовершеннолетних в общей структуре при неравномерной ее динамике в регионах РФ (удельный вес преступности несовершеннолетних составляло в целом по России 5,6%).

По состоянию на 1 января 2010 г. на учете в органах внутренних дел Ярославской области состояло 3823 несовершеннолетних.

Эмпирическая база исследования

В 2004–2009 гг. нами проводились социологические исследования на территории Ярославской области.

Подлежали исследованию с разных сторон следующие объекты:

— несовершеннолетние, состоящие на учете в отделе по предупреждению преступлений среди несовершеннолетних (ОППН) за совершение краж, но не подлежащие уголовной ответственности в связи с недостижением возраста 14 лет или в силу малозначительности деяния, в том числе беспризорные (n=87 в 2005–2006 гг., n=98 в 2008–2009 гг.);

— несовершеннолетние, осужденные условно или к исправительным работам за совершения краж в Ярославской области (n=207 в 2005–2006 гг., n=219 в 2008–2009 гг.), дифференцированные по полу, возрасту, уровню образования, типу семьи;

— совершеннолетние (n=863 в 2005–2006 гг., n=904 в 2008–2009 гг.), совершившие преступление в несовершеннолетнем возрасте. Проведен ретроспективный анализ, что дало возможность сравнить обстоятельства, способствующие преступлению подростков с учетом разных условий макро — и микросреды;

— незаконопослушные студенты первого курса (n=243 в 2005–2006 гг., n=231 в 2008–2009 гг.) Рыбинской государственной авиационной технологической академии им. П.А. Соловьева (РГАТА);

— студенты-юристы (n=174 в 2005–2006 гг., n=182 в 2008–2009 гг.) Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова (ЯрГУ), выступившие контрастной контрольной группой. Контрастные признаки: законопослушность, информированность. Группа выровнена по отношению к основной группе по основным признакам: пол, возраст, тип семьи, место проживания;

— позиционные эксперты, в качестве которых выступили сотрудники правоохранительных органов (n=108 в 2005–2006 гг., n=112 в 2008–2009 гг.);

— родительские семьи (n=1234) несовершеннолетних, совершивших преступление в 2004–2009 гг. в Ярославской области;

— проведена серия фокус-групп. В ходе подготовки к фокус-группам также были проведены серии глубинных интервью с преподавателями (n=53) и специалистами в сфере молодежной политики (n=14).

Основные результаты

Результаты нашего, а также данные ряда других исследований демонстрируют широкое многообразие факторов, влияющих на воспроизводство делинквентных личностей. Но почти все исследователи сходятся во мнении, что важный фактор, безусловно, образуют родители и родственники судимых, ведущие антиобщественный образ жизни, хотя их влияние несравненно слабее, чем со стороны группы сверстников.

Результаты нашего исследования показывают, что наличие судимых близких родственников негативно влияет на формирование личности: у 27% судимых юношей на момент совершения ими преступления были судимы либо мать, либо отец; у судимых девушек — 18,1% соответственно.

Возникает вопрос: «Какие именно неполные семьи более всего способствуют делинквентному поведению несовершеннолетних?»

При анализе структуры семьи респондентов была выявлена определенная взаимосвязь между воспроизводством делинквентов и наличием или отсутствием судимых. В то же время влияние структуры семьи на формирование делинквентов отнюдь неоднозначно.

В настоящее время как у нас, так и за рубежом накоплено большое количество эмпирического материала, свидетельствующего об ограниченных воспитательных возможностях неполной семьи. К такому материалу следует прежде всего отнести статистические данные, полученные на основании обобщений состава правонарушений несовершеннолетних по семейному положению в разные годы.

Полученные данные свидетельствуют о том, что доля подростков-правонарушителей — выходцев из неполных материнских семей за последние годы не снизилась и остается относительно высокой.

Это означает, что неполная (простая материнская) семья, по самым скромным подсчетам, более чем в два раза чаще выступает в качестве «поставщика» несовершеннолетних правонарушителей по сравнению с обычной (полной) семьей. Кроме того, в большей мере, чем обычная семья, неполная простая семья воспроизводит педагогически запущенных детей. Этому способствует ряд условий и факторов.

Одна из задач исследования — изучение условий жизнедеятельности осужденных на момент совершения ими преступления. Для сравнения были изучены условия жизнедеятельности студентов ряда вузов Ярославской области, имеющие на день опроса судимость. Как видно по результатам нашего исследования, школьники и студенты воспитывались в более благоприятных условиях. Среди них в 2 раза меньше тех, кто проживал в неполных семьях, в 2,4 раза меньше — в многодетных. Около 30% родителей судимых-несовершеннолетних сами воспитывались в условиях неполной семьи, у студентов этот показатель составил 12%.

Причина неполной семьи — результат расторжения брака (в группе судимых — 68%, в группе студентов — 69%). Вместе с тем 9% несовершеннолетних правонарушителей — внебрачные дети. У 16% отцы или матери находятся в местах лишения свободы. В группе студентов эти показатели незначительны. Около половины подростков, совершивших преступление, воспитывались в неполной семье (42%).

В проведенном нами исследовании были выявлены некоторые показатели, характеризующие жилищно-бытовые условия респондентов (судимых и студентов незаконопослушных). Прежде всего мы просили респондентов ответить на вопрос: «В каком жилище Вы жили на момент совершения преступления?»

Опрос показал, что большая часть несовершеннолетних судимых на момент совершения преступления жили в отдельной квартире. В то же время наличие отдельной квартиры — еще не гарантия того, что потребности несовершеннолетнего в отдельной комнате удовлетворены. Только 5% из них имели свою комнату.

В то время как у 28% студентов есть своя отдельная комната.

Прослеживается зависимость между типом семьи и условиями проживания. Так, полные семьи, в которых нет судимых, чаще живут в отдельных квартирах (73%). Среди неполных семей, где есть судимые, только у 12% нормальные жилищные условия.

В настоящее время наблюдается рост числа лиц, судимых за кражи, из благополучных семей. По данным УВД, 56,2% подростков, совершивших преступления в 2009 г. в Ярославской области, — выходцы из вполне благополучных семей.

Этому процессу способствует ряд объективных и субъективных факторов. Постоянная занятость матери и отца на работе, заботы женщины-матери по ведению домашнего хозяйства и связанные с этим нервное напряжение, усталость отрицательно сказываются на отношении к ребенку (неуравновешенность, раздражительность и т.д.), оборачиваются урезанными возможностями воспитания, дефицитом общения, ведут к недостатку внимания к ребенку, его подлинным интересам и потребностям, ослаблению контроля за его поведением.

С другой стороны, в благополучных семьях, как правило, имеется только один, иногда два ребенка. По нашим данным, 16% несовершеннолетних юношей на момент совершения преступления были единственным ребенком в семье (у девушек этот показатель равен 7%).

Подростки в неполных семьях в два раза чаще, чем в обычных семьях, вообще остаются без всякого присмотра, т.е. материальные и временные проблемы ее жизнедеятельности оборачиваются нередко проблемой безнадзорности детей с вытекающими отсюда последствиями. Все это усугубляется рядом таких причин, как нищета, алкоголизм их родителей, насильственные действия со стороны родителей и т.д.

Злоупотребление родителей спиртным выступает в качестве одного из важнейших факторов правонарушений несовершеннолетних, прежде всего потому, что негативная семейная среда не способствует выработке у детей стойкого иммунитета в виде идейно-нравственных установок против случайного и неорганизованного влияния улицы. В связи с этим следует отметить тот факт, что Ярославская область по алкоголизму занимает одно из ведущих мест. Так, по нашим данным, у 85% подростков-делинквентов, воспитывавшихся в семьях, где родители злоупотребляли спиртным, отмечалась несформированность нравственного идеала, для двух третей было характерно поверхностное и искаженное представление о важнейших нравственных качествах.

Рассмотрим гендерные особенности подростков-делинквентов, их отношение к алкоголю. У 47% девушек, совершивших преступление, пьянство явилось ведущим мотивом к противоправной деятельности. Только 10% девушек на момент совершения преступления не употребляли спиртные напитки, 47% — выпивали, как только представится случай, 17% — почти каждый день, 10% — два-три раза в неделю, 17% — только по праздникам. Впервые попробовали алкоголь в 10–11 лет — 10% девушек, в 12–13 лет — 39%, в 14–15 лет — 44%, а в 16–17 лет — 7%. Около 70% девушек, отметили, что неоднократно были в состоянии тяжкого опьянения.

Девушки из неблагополучных семей чаще попадают под влияние асоциальных группировок молодежи. Основными факторами, привлекающими девушек в эти группировки, являются:

— свобода и неограниченность деятельности;

— наличие ничем не занятого свободного времени («ничегонеделанье»);

— отсутствие надзора и контроля со стороны взрослых;

— ранний сексуальный опыт.

Результаты нашего исследования показывают, что неблагоприятные условия воспитания в неполной семье, связанные с ее ограниченными материальными и временными возможностями, в известной мере компенсируются значительно большим, чем в обычной семье, участием в судьбе внуков со стороны старшего поколения.

В какой-то мере судить о роли родителей, бабушек, дедушек и других в формировании личности можно на основании ответов несовершеннолетних судимых и студентов на вопрос: «Кто из членов семейной группы занимался вашим воспитанием в рабочее и нерабочее время родителей?» — 80% судимых юношей и 85% девушек назвали воспитателями во время работы родителей бабушек. 21% судимых юношей отметили, что в свободное от работы время их воспитанием занимались их матери, лишь у 13% — отцы (у девушек соответственно 54% и 16%).

Преступное поведение подростков не находится в прямой зависимости от таких факторов, как образование, статус родителей, структурная полноценность семьи. Они имеют значение в связи с социально-психологической атмосферой семьи, ценностными ориентациями, культурным уровнем родителей и других старших членов семьи. В семьях подростков-делинквентов ссоры, скандалы происходили в 42% случаев, ссоры и ругань, доходившие до рукоприкладства в каждой четвертой семье, постоянные конфликты между супругами наблюдались в 14% семей и только в 20% случаев были констатированы нормальные взаимоотношения¹.

У несовершеннолетнего делинквента в силу его собственного жизненного опыта, ограниченности собственных возможностей, в силу сложных отношений с родителями, под другим углом зрения, чем у взрослых людей, происходит восприятие, оценка своего окружения.

Сравнивая себя со своими сверстниками, «отличая» себя от других, не состоящих на учете в ОВД, несовершеннолетний переживает свою непохожесть, ограниченность своих возможностей (например, возможность закончить школу и т.д.). Осознание этого нередко вызывает, формирует у него состояние отчужденности. В результате через образцы, схемы, закономерности происходящего с ним, выявленные самим несовершеннолетним, у него формируются соответствующие принципы (правила) собственного отношения к реальности: стремление уйти, защитить себя от реальности, отстраниться от такой, как у других, жизни. Последнее, если оно происходит, еще более отягощает его социальное положение, сталкивает его постепенно в так называемую социальную яму. В конце концов, с ним случается то, что называется комплексом неполноценности («отец сидел, мать пила, брат сидел и мне туда дорожка», «вор — это круто», «только сила и деньги», «не украдешь — не проживешь», «только блат», «только богатые родители» и т.д.).

Формирование комплекса неполноценности является производной от внешних по отношению к несовершеннолетнему основных условий, обстоятельств. Факт наличия у несовершеннолетнего «клейма» (судим или состоит на учете в ОВД) влияет на характер последнего и его значимость для процесса социализации; воздействие на несовершеннолетнего среды его ближайшего социального окружения: «социальной среды происхождения» и «социальной среды сверстников».

Среда происхождения характеризуется многими аспектами: определенным уровнем экономических доходов, культурно-образовательным статусом родителей, психологическим микроклиматом семьи, отношениями между родителями и детьми, уровнем культуры родителей и т.д. От того, что воспринимает несовершеннолетний от семьи, будет зависеть становление его личности, включенность в активную жизнь, его социальная интегрированность в общество.

Фактор наличия или отсутствия друзей служит одновременно причиной и следствием формирования у несовершеннолетнего делинквента комплекса своей неполноценности и при определенном стечении обстоятельств может воздействовать на несовершеннолетнего делинквента неоднозначно. Вот несколько прожективных ситуаций:

а) отсутствие друзей не обостряет у несовершеннолетнего чувства своего нового положения («клеймения»);

б) отсутствие друзей вызывает у него чувство изгоя общества;

в) наличие друзей, особенно законопослушных, наглядно демонстрирует первому естественные преимущества вторых.

То, насколько коррелирует этот признак с оценками самих же несовершеннолетних, можно определить по их ответам на вопрос: «Есть ли у Вас друзья, приятели среди несудимых подростков?» На этот вопрос 71% несовершеннолетних делинквентов отметили вариант ответа «есть» и 26% — «нет», 3% — нет ответа. Эти процентные показатели лишний раз подтверждают, что более чем две трети несовершеннолетних делинквентов относительно успешно интегрируются в среду законопослушных сверстников.

Задача родителей — побеспокоиться о таком дружеском окружении своего несовершеннолетнего, которое помогало бы его интеграции в окружение законопослушных сверстников. Играет не последнюю роль и культура родителей, их позиция и отношение к такой дружбе своих детей. Мониторинговые исследования показывают, что «лишь 30% родителей знают в лицо друзей своего ребенка, что приводит к неразборчивым дружеским контактам и приобщению через них к групповому отклоняющемуся поведению»².

Как правило, чаще всего родители не только не проявляют тревогу по поводу проблем, стоящих перед их несовершеннолетними детьми, но нередко именно они являются инициаторами ухода детей из семьи, что провоцирует рост беспризорности. Уход подростков связан с различными формами насилия и жестокого обращения с ними взрослых членов семьи: в Ярославской области ежегодно из дома убегают около 300 подростков.

В своем исследовании мы также пытались ответить на вопрос: «Винит ли несовершеннолетний своих родителей в том, что он стал совершать преступления?»

Полученные ответы (в % от общего числа опрошенных):

— да, считаю, что родители виноваты в том, что произошло, — 26%;

— не обвиняю родителей, но есть обида на родителей — 17%;

— нет, родители не виноваты, мне жалко, что у них такой сын, как я, — 42%;

— не ответили на вопрос — 15%.

У значительной части семей межличностные отношения далеко не простые: в одном случае чувствуется скрытая обида несовершеннолетнего на родителей (17%), в другом однозначно явная (26%). Нельзя не выделить особо альтернативного восприятия своей семьи детьми, жалеющими своих родителей (42%).

Основные направления решения задачи

Как изменить отношение к бывшим осужденным? Указанной проблеме периодически посвящается определенное число теоретических научных работ и исследований в России. Внимание сосредоточено на социальных аспектах, интеграции и одинаковом отношении как к судимым, так и к законопослушным гражданам.

Многие авторы придерживаются мнения, что важно решить в первую очередь вопросы трудоустройства, медицинской помощи и т.д. На наш взгляд, все проблемы, связанные с бывшими осужденными, необходимо решать в комплексе. Во-первых, потому, что в правовом государстве нельзя мириться с существованием равнодушного или неприязненного отношения к данной категории граждан. Во-вторых, необходимо учитывать, что трудности при обучении несовершеннолетних, имеющих судимость, обусловлены причинами субъективного порядка, в основе которых — негативное отношение к ним и их возможностям.

Администрация общеобразовательных школ стремится их «отчислить», перевести в вечернюю школу, так как, по ее мнению, судимые не желают учиться, стремятся что-либо украсть, постоянно злоупотребляют спиртными напитками, прогуливают и плохо влияют на окружающих. Исследование демонстрирует, что судимые действительно весьма пассивны, среди них мало тех, кто хотел бы учиться. А мнение об их неспособности к нормальной деятельности, к сожалению, — результат деятельности СМИ, посредством чего это мнение глубоко укоренилось в массовом сознании.

Субъектам профилактики необходимо не только как можно раньше выявлять факты вхождения несовершеннолетних в асоциальные неформальные группы и своевременно пресекать нежелательные коммуникации, но и предупреждать негативное отношение окружающих к подросткам, ограждать их от разрушающего влияния СМИ, рекламирующих антисоциальный образ жизни, оказывать им социальную, психологическую поддержку, возвращать чувство принадлежности к обществу.

Планируя профилактические мероприятия по нормализации обстановки в неблагополучных семьях, необходимо анализировать факторы, лежащие в основе семейного неблагополучия.

Следует изменить государственную политику предупреждения преступности несовершеннолетних. Для этого необходимо в самое ближайшее время расширить номенклатуру учреждений для первичной и вторичной специальной профилактики правонарушений и преступлений несовершеннолетних. Давно назрела необходимость появления коррекционно-реабилитационных учреждений для несовершеннолетних, злоупотребляющих алкоголем, наркотиками. К сожалению, об этом говорят на протяжении последних 10–15 лет, но мало что меняется. До сих пор не разработана комплексная педагогическая модель и программа социальной помощи в Ярославской области.