На вопрос: «Каким ты хочешь стать?», подростки чаще всего отвечают: «Хочу стать сильным, успешным, счастливым, богатым». Правда, похоже на мечты взрослых людей? Также часто они говорят: «Хочу стать взрослым». И из-за желания быстрее стать взрослыми или казаться такими, они порой совершают действия, за которые тети и дяди их осуждают. Осуждают словами, наказанием и даже лишением свободы.

Когда подросток попадает в орбиту уголовного правосудия, он, чаще всего, воспринимается представителями закона шаблонно, как типичный подросток. И не каждому человеку в погонах или мантии удается разглядеть за этим типичным лицом личность. Личность со всеми ее сильными и слабыми сторонами, мотивами и страхами, надеждами и опасениями.

Группа защиты проекта «Ювенальная юстиция в Казахстане» при поддержке Фонда Сорос–Казахстан и Правовой Инициативы Открытого Общества старается изменить такое сложившееся годами узкое представление о подростке. Деятельность адвокатов и социальных работников направлена на то, чтобы дать возможность подростку, попавшему в наш проект, ощутить себя полноправной личностью, человеком, у которого есть достоинство, защита, поддержка и будущее.

Социальный портрет является документом, позволяющим всем участникам уголовного процесса увидеть в представшем перед ними несовершеннолетнем личность. Не просто среднего безликого подростка, а именно, личность с ее историей жизни, семьей, друзьями и увлечениями. Это необходимо для того, чтобы при принятии решения судом о степени виновности и мере наказания можно было учесть особенности этого подростка и соизмерить предусмотренное в конкретном случае законом наказание с его индивидуальными особенностями.

Хочется отметить, специфика подросткового возраста накладывает свой отпечаток на поведение подростков в целом: они примеряются к нашему взрослому миру, формируют свою систему ценностей, учатся брать на себя ответственность за свои поступки и слова. У них нет еще морали в полном и прямом понимании этого слова, но уже есть свой подростковый кодекс чести. У них нет еще глубинной уверенности в себе, и поэтому они ищут кумиров, которым стараются подражать, на которых хотят быть похожими хотя бы внешне. Они сбиваются в группы, так им проще и так они чувствуют себя уверенней. Мнения сверстников для них являются приоритетными и для того, чтобы не прослыть «трусом» или «слабаком» они готовы сделать многое. Но как бы они всячески ни демонстрировали свою независимость от взрослых, они все равно остаются очень чувствительными к нашим словам и действиям.

Идея появления такого документа как социальный портрет принадлежит Елене Дмитриевне Богодуховой, бесценному специалисту и автору многих документов, которые сегодня успешно использует группа социальных работников.

Социальный портрет, предоставляемый группой защиты, состоит из трех разделов: положение в семье, образование и личностная характеристика. В каждом из них отображается определенная сторона жизни подростка. Портрет основывается на реальных документах – характеристике из школы, с места работы, от соседей, родственников, друзей. Иногда мы включаем и слова самого подростка, например, о чем он мечтает, на что надеется. Это очень важно, потому что, во время судебного разбирательства ребенок волнуется и вряд ли сумеет выразить свои мысли понятно и уверенно.

Наши подопечные попадают к нам из различных семей. Распространены случаи, когда матери воспитывают сыновей в одиночку, без отцов. Бывает и так, что ребенок не может сам справиться с произошедшей в семье трагедией или горем. Когда умирает кто-то из близких и сложное, скажем так, его поведение может стать реакцией на подобные стрессовые ситуации. Такие факты социальные работники отражают в разделе «Положение в семье».

Во втором разделе социального портрета «Образование» наши волонтеры фиксируют ту сторону подростка, которая раскрывается в ходе образовательного процесса. Зачастую мы сталкиваемся с тем, что в школе нам не всегда готовы дать характеристику на подростка… Учителя и директор боятся ответственности. И поэтому, если они и дают характеристику, то только отрицательную, чтобы показать суду, что и они не могли с ним справиться. Поэтому мы стараемся отыскать хорошие, положительные качества в так называемом среднестатистическом мальчишке. Что он делал в школьных стенах? Может, хорошо рисовал или выжигал, блистал на соревнованиях по футболу или старательно убирал двор во время субботника. Но об этом педагоги вспоминают не сразу, а только после длительных разговоров с ними. Мы ни в коем случае не просим их обманывать или приукрашивать реальность, мы просто просим вспомнить что-нибудь хорошее о ребенке, который большую часть своего детства провел в этих стенах. Как показывает практика, почти у каждого из них находится что-то хорошее, и мы благодарим учителей, сумевших увидеть такие качества в нашем подопечном.

Третий раздел социального портрета – «Индивидуально-личностная характеристика». В написании этого раздела социальные работники опираются на свои психологические знания. Здесь дается информация о типичных психологических чертах нашего клиента. Если правонарушение совершено в группе, мы пишем о реакции группирования – типичной черте подросткового возраста. Если ребенок воспитывался без отца, говорим о том, что возможно, ему не от кого было взять модель правильного мужского поведения и т.д. К слову, с этим разделом возникали некоторые сложности. Раньше социальные работники включали в него все возможные интерпретации вероятных причин поведения ребенка. Но потом было принято решение включать в портрет только те версии, которые будут отрабатываться адвокатом, так как, если эти версии не будут озвучиваться в суде, они могут выглядеть как наш домысел. В данном разделе делаются ссылки не только на полученные социальными работниками характеристики, но и на специальную литературу по психологии несовершеннолетних.

Почему социальный портрет предоставляется именно стороной защиты? Есть несколько факторов, которые определяют принадлежность социальных работников именно стороне защиты.

Во-первых, для поддержки состязательности сторон. Состязательность сторон на сегодняшний день еще является целью, к которой нам необходимо стремиться. И хотя в отношении предварительного следствия в законе предусмотрена специальная статья, в которой прописано, что следователь должен изучать и собирать все факты как «за», так и «против» виновности подозреваемого, на практике бывает несколько иначе. Поэтому вводить еще одно процессуальное лицо, которое будет обвинять ребенка, на наш взгляд, негуманно.

Во-вторых, есть мнение, что социальный работник должен быть независимым лицом. Но если, социальные работники, знакомясь с подростком, будут говорить, что они независимые лица и им необходимо выявить всю правду о нем, то подросток только «закроется» и никакого контакта с ним не будет. Он не увидит разницы между следователем, сотрудником ПДН и социальным работником. Так зачем вводить в круг общения с подростком, и без того находящегося в стрессе, еще одного взрослого, которого он будет воспринимать как недоброжелателя?

На наш взгляд, самое главное в наших отношениях с подростком – это доверие, которое социальные работники строят с ним с первой минуты знакомства. Думается, на сегодняшний день, представляя именно группу защиты, нам удалось завоевать это доверие и, основываясь на нем, помогать детям. О правильности этой позиции говорят и результаты проведенного нами исследования – около 80% опрошенных подростков утверждают, что они доверяли своему социальному работнику, когда они во время вызовов сразу сообщали ребенку, что стоят на стороне его защиты.

Волонтеры, социальные работники всегда находят в подростках такие качества и поступки, которые показывают их с лучшей стороны, раскрывают их глубинный потенциал и это вселяет в нас надежду. Со дня работы нашего проекта многие его участники стали чаще замечать в наших детях положительные качества. Значит, не все еще потеряно, значит, есть у нас будущее.